1

Принцесса Нилюфер-Илдиз тосковала. Даже великолепный закат, льющийся в окошко, не радовал глаз. Чему тут радоваться? По-прежнему жара, под легким платьем по спине пот струйками течет. По-прежнему она сидит в заточении. Если всю жизнь до этого путешествия она провела взаперти в отчем дворце, то теперь она мается в тесной комнатушке. Очередной комнатушке очередного постоялого двора. Она снова пленница — под охраной бдительного старого евнуха, сопровождающего принцессу ко двору ее нареченного высокородного жениха. С нее не спускают глаз четыре опостылевшие служанки. И сторожит отряд стражников.

Хуже того — пусть у нее достаточно собственной охраны, она всё равно вынуждена присоединяться в путешествии к караванам купцов. Видите ли, так безопаснее! Видите ли, на дорогах сейчас развелось слишком много разбойников. И вот поэтому принцесса который день задыхается в этой клетушке на чердаке — в ожидании, когда соберется новый караван торговцев, чтобы к ним примкнуть. Дышать запахами верблюдов и ослов. Слушать крики погонщиков… Хозяин постоялого двора клялся, что предоставил ей самую лучшую комнату! Как будто она не знает, что лучшие комнаты он сдает богатым купцам. Что она, принцесса из чужой страны, против этих толстых кошелей с бородами? Нилюфер пригорюнилась еще горше, облокотилась на узенький подоконник, подперла щеку ладошкой.

— Завтра караван выйдет в ночь, и мы с ними, — услышав ее вздох, откликнулся евнух. Утешить решил. Будто она стремится поскорее попасть к жениху! — Потерпите, госпожа моя, немного осталось, всего пару недель пути.

— Угу, всего лишь… — уныло отозвалась принцесса.

Евнух еще что-то бормотал, но она пропускала его слова мимо ушей, чтобы не злиться еще больше.

Принцесса со скукой разглядывала пологий скат крыши, что шел прямо от подоконника. Вылезти в окно и сбежать по этому скату не составит труда, только юбку за пояс подоткнуть. А под юбкой удобные шальвары, в них принцесса даст дёру, аж с ветром сравняется. По скату крыши — до того оливкового дерева, ветки удобные, можно не спускаться во двор, а прямо через забор сигануть, эдак и до ворот бежать не придется, толкаться между слугами и вьючным скотом… Да только ж всё равно собственная стража ее догонит и вернет назад.

— Не волнуйтесь, госпожа, — вновь неправильно понял ее вздохи евнух. — Нынче никто не потревожит ваш покой. Вы под надежной охраной: четверо верных воинов в соседней комнате, двое перед вашей дверью в коридоре, еще двое во дворе, еще двое — перед воротами. Никто не проберется к вам. А того наглого наемника наши воины пристрелили еще третьего дня, помните?

Принцесса кивнула. Как же, пристрелили они! Была ночь. Тот пронырливый ловкач возник, как тень, на пороге ее шатра. Если бы он случайно не наступил на раскинувшуюся во сне служанку, если б служанка не проснулась и не завизжала что было духу — Нилюфер бы зарезали, как цыпленка. Наемник дёрнулся от визга, замешкался и упустил шанс. Тут заголосили другие служанки, заорала стража — пришлось ему плюнуть на заказанную жертву и спасать собственную шкуру. Охранники выпустили тучу стрел в кусты, куда он нырнул ласточкой. Да только догонять не рискнули. Лишь наутро отважились проверить: облазили заросли, собрали бесполезно растраченные стрелы. И гордо объявили, будто наконец-то избавились от настырного убийцы, мешавшего спать которую ночь подряд. Только вот Нилюфер потом сама в кусты слазила и ни капельки крови там не нашла, не то что тело. А поглядеть на ночного гостя принцессе очень хотелось: стройный силуэт на фоне звездного неба не давал ей покоя. Голову загадочный убийца заматывал черным платком, лишь глаза горели злым пламенем. Интересно, кто его подослал по ее душу? И сколько обещали заплатить? Хватит ли ее украшений, чтобы перебить цену собственной жизни? Может быть, он помог бы ей сбежать…

Стоило размечтаться — вот он, собственной персоной, ариманов посланник. Возник на пороге ее каморки, а позади виднеются лежащие вповалку охранники. Черная тень. Призрак. Смерть Нилюфер. Не стал дожидаться ночи, явился по ее душу на закате.

Служанки по обыкновению завизжали и сбились в один угол, словно стадо овец. Евнух шагнул вперед, выставив руки без оружия, заполошно заорал:

— Убийца! Всевышним молю, сгинь! Оставь мою госпожу в покое!

Наемник быстрым движением схватил евнуха, развернул к себе спиной, зажав тому горло, чтобы не голосил понапрасну. И приставил вороненый, хищно изогнутый кинжал к дергающемуся кадыку.

— Не лезь, старик. Мне нужна лишь ее жизнь, не твоя, — негромко произнес наемник.

— Кто заказал тебе мою смерть? — не удержала любопытство Нилюфер, расторопно подбирая свою длинную шелковую юбку под поясок.

— Не твое дело, принцесса, — сказал убийца.

— Моё! — резонно возразила Нилюфер.

— Спасайся, госпожа! — заорал евнух. Изловчился, пихнул наемника в живот локтем, налег на него всем немалым весом, пришмякнув спиной к дверному косяку.

Нилюфер дважды просить было не нужно — махнула через подоконник и градиной проскакала по крыше, порхнула птичкой по ветвям оливы, взлетела бабочкой на каменную стену ограды — и кошкой спрыгнула вниз, на улицу, где мышью юркнула в ближайшую развилку, пропав в хитросплетении городского лабиринта.

Чертыхнувшись, наемник вырвался из объятий евнуха, напоследок наградив того парой синяков, но не пустил в ход оружие, хотя мог. Ему нужна была лишь принцесса, лишней крови он не желал.

_________________

Нилюфер неслась вперед, только пятки сверкали. На свободу она и босиком! Ныряла среди людской толпы, чудом не попала под лошадь, сама не поняла, как не врезалась в лотошника с фруктами. Вослед ей летели проклятия и ругань. Она только смеялась — про себя, потому что дыхание с непривычки срывалось. В ушах стучало, сердце билось часто-часто, но она не могла позволить себе остановиться на передышку — слишком велика цена. Ее пьянила наконец-то вырванная свобода!..

Вот только нюх у наемника оказался волчий: очень скоро она почуяла его у себя за спиной. Он приближался черной тенью. Он всё больше сокращал расстояние между ними. Ей не уйти.

Нилюфер резко свернула в проулок, украшенный цветниками, буйно пестреющими за узорными заборами. Слева сад, справа какой-то богатый дом, где наверняка должна быть вооруженная охрана. Она придумает, что наврать, лишь бы кто-нибудь за нее заступился. Потом она сбежит и от заступников, сейчас только бы выиграть немного времени.

— Помогите! Он хочет меня убить!

Нилюфер закружила с разбега какого-то мужчину, ибо не смогла остановиться вдруг — и спряталась у него за широкой спиной. Мужчина именно такой, как был сейчас нужен принцессе: сильный, высокий, со шрамами на мужественном загорелом лице — он только собирался подняться на крыльцо богатого особняка. Его уже вышли встречать обитатели дома — и замерли в открытых дверях, захлопали густо подкрашенными ресницами в недоумении. Еще бы, не каждый день на пороге борделя к только что пришедшему клиенту липнет непонятная девица, у которой роскошная грудь от быстрого бега выскочила из выреза платья!

Убийца влетел в проулок — и словно о стеклянную стену ударился, увидав, что жертва нашла себе заступника.

Нилюфер вцепилась в мужчину, как кошка в дерево. Тот не возражал вроде бы. С интересом оглядывался назад, на принцессу у себя за спиной. И черного преследователя окинул оценивающим взглядом.

— Спасите, умоляю! Ему приказали убить меня! — запричитала Нилюфер. Подкрепила для убедительности свои слова телом: обняла за плечи, прижалась жарко, к широкой спине своими роскошными грудями прильнула, немного поелозила крутыми бедрами по его жестким поджарым ягодицам.

— Кто приказал? — обратился заступник к убийце.

Тот, разумеется, не ответил. Отступил на шаг назад, схватившись за рукояти двух кинжалов у себя на поясе.

— Наверняка его подослала любовница моего жениха! — поделилась догадкой Нилюфер, плаксиво всхлипнула, прижимаясь еще теснее. — Он убил всю мою охрану! Зарезал моего евнуха и служанок!